блоги

Чарльз Фрэнсис Бастейбл «Общественные финансы»

Ссылки

Архивы

КАЛЕНДАРЬ

Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
« Июл    
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

ПОИСК

Глава 1-БИС

Признаться честно, последний абзац первой главы своей книги я написал для красного словца, будучи абсолютно уверенным в том, что дальше искать бесполезно. Уж что-что, а «коренным образом изменить представление о финансах», казалось мне тогда чем-то сродни изобретению вечного двигателя: «Этого не может быть потому, что быть не может». Однако, уже в процессе подготовки второго издания «Финансы.UA» в голове начали появляться крамольные мысли о несостоятельности распределительной концепции финансов. В частности, во втором издании были приведены первые аргументы в пользу того, что «формирование и использование фондов» не может рассматриваться в качестве характерного признака финансов. Дальше – больше. В 2009-м вышла моя статья (см., Статья 1 в разделе «Публикации»), в которой я не оставил камня на камне от своих прежних представлений о финансах. Потом был проведен довольно серьезный объем научных исследований, опубликовано несколько статей, в которых я обосновал свою собственную концепцию сущности финансов.
С 2008-го по 2011-й год моё понимание предмета исследований несколько раз менялось от «ясно, как Божий день» до «полный мрак». И сегодня на вопрос «что такое финансы?» я могу совершенно уверенно ответить:
НЕ ЗНАЮ!
Зато теперь о сущности финансов я не знаю больше всех в мире. Утверждаю это без ложной скромности на том основании, что по результатам изучения сотен научных книг и статей, посвященных данной тематике, найти более крутого Незнайку мне так и не удалось.
Хочу сразу предупредить: те, кто учится ради оценки на экзамене, могут дальше не читать. Глава 1-бис ¬– для особо любопытных. Из неё можно узнать «откуда растут ноги» у всех современных дефиниций термина «финансы», а также понять, на чем зиждется моё непонимание изучаемого предмета. По ходу главы есть несколько абзацев, написанных текстом синего цвета. Это сноски, расположенные прямо в тексте. Так удобнее. Сноски рекомендую читать.

ЧТО ТАКОЕ ФИНАНСЫ НА САМОМ ДЕЛЕ?


6 Май 2014

 Для начала рекомендую прочесть краткое пояснение к тексту (см. выше↑)


 

 

 

Без имени нет сущего
Буддийская максима

.

.

Если говорить коротко, то практически все трактовки финансов, публикуемые в современных учебниках на постсоветском пространстве (Финансы.UA – не исключение), представляют собой разного рода вариации дефиниций советской поры, из которых удалены слова «советские» и «социалистические». В свою очередь, в СССР научные концепции финансов были ни чем иным, как попытками адаптировать к реалиям советской экономики научное толкование финансов, принятое в немецкой  finanzwissenschaft, которая, собственно говоря, и является праматерью современной науки о финансах..

Главными отличительными особенностями экономики СССР были:
1) отсутствие частной собственности на средства производства;
2)  тоталитарная модель управления производством и распределением благ.

А теперь подробно. Самое время похвастаться той глубиной глубин, на которую  мне удалось погрузиться в поисках ответа на вопрос «что такое финансы?» Считаю своим долгом отдельно выразить  признательность приложению «Google Книги», благодаря которому мне удалось познакомиться со всеми более-менее упоминаемыми в последние полторы сотни лет печатными изданиями, на обложке которых есть слово «finance». Их изучение позволило составить довольно целостную картину того, как зарождалась и формировалась одноименная наука.

Итак, если верить авторам этих книг, современные научные (я подчеркиваю – научные, а не бытовые!) трактовки финансов берут своё начало в КАМЕРАЛИЗМЕ – немецком варианте меркантилизма – науке, занимавшейся проблемой формирования и целевого использования государственной (государевой) казны [Рау К.Г. Основные начала финансовой науки/ перев. 5-го нем. изд. Том 1. – С.- Петербург, 1867. – С. 1-4; Adams H. C. Science of Finance, an Investigation of Public Expenditure and Public Revenues. – N.Y.: Henry Holt &Co, 1899. – С. 5;Backhaus J. G., Wagner R. E. Handbook of public finance. – Massachusetts: Kluwer Academic Publishers, 2004. – С. 4-6; Cohn G. The Science of  Finance, – Chicago: Chicago Press, 1895.  – С.15-24; Plehn Carl.C. Introduction On Public Finance. – London: Macmillan&Co, 1909. – С. 1-6].  Центральным элементом камерализма является государственный (государев) БЮДЖЕТ, в котором происходит сопоставление между доходами и расходами за определенный период времени. В основе бюджета лежит принцип, согласно которому доход за отчетный период должен соответствовать расходу. Данный принцип без изменений дошел до наших дней и применяется во всех странах мира при формировании бюджетов всех уровней (от поселкового до государственного).

Под финансами камералисты понимали «управление государственным достояниемнепосредственно подлежащим использованию». Под достоянием имелись ввиду «доходы или доставляемый ими денежный запас, предназначаемый к употреблению на нужды государства» [Рау К.Г. Основные начала финансовой науки/ перев. 5-го нем. изд. Том 1. – С.- Петербург, 1867. – С. 3].

Камеральная наука и наука финансовая иногда употреблялись как синонимы, но после того, как в структуре камерального (читай –государственного) хозяйства были учреждены камер-коллегии, в состав которых вошла полиция, термин финансы обрел самостоятельный, более узкий смысл.
Предметом изучения финансовой науки на её начальном этапе являлись:

1. Доходы государства и территориальных общин. Как правило, речь шла о налоговых поступлениях (некоторые ученые ограничивали предмет финансовой науки только налогами).
2. Расходы государства и территориальных общин.
3. Государственный кредит (поскольку доходы не всегда совпадали с расходами, приходилось брать взаймы)

К числу наиболее значимых немецких ученых, оказавших существенное влияние на мировую финансовую науку, я бы отнес Карла Рау и Адольфа Вагнера. Их имена наиболее часто цитировались в мировой литературе ХIХ – начала ХХвв. Карл Рау примечателен еще и тем, что пятое издание его книги «Grundsätze der Finanzwissenschaft» (первое  вышло в Германии, в 1832 году) было переведено и опубликовано в Петербурге, в 1867 году, под названием «Основные начала финансовой науки». По этой книге выучилось несколько поколений финансистов. Влияние, которое оказала на них немецкая финансовая школа, легко продемонстрировать на двух примерах.

1. Вот определение финансов Карла Рау: «правительственная власть … является вынужденною озаботиться заготовлением материальных ценностей, как вспомогательных средств для достижения своих целей… Отсюда возникает особенная отрасль правительственной деятельности, имеющая своей целью приобретение, сохранение и надлежащее употребление необходимых для государственной власти материальных ценностей и состоящая в ведении собственного хозяйства или в попечении о государственных доходах и расходах. Эти попечения правительства … составляют предмет так называемых финансов, финансового управления, правительственного хозяйства или хозяйства государственного» [Рау К.Г. Основные начала финансовой науки/ перев. 5-го нем. изд. Том 1. – С.- Петербург, 1867. – С. 1].

2. А это трактовка финансов одного из наиболее известных российских ученых-финансистов начала ХХ века – Ивана Христофоровича Озерова: «Союзы публичного характера – государство, община – для выполнения лежащих на них задач нуждаются в материальных средствах и, с одной стороны, добывают себе эти средства, с другой стороны, затрачивают их на те или другие цели. Финансовая наука (или в просторечии «финансы») изучает хозяйство этих союзов, т. е. совокупность отношений, возникающих на почве добывания и расходования союзами публичного характера материальных средств» [Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. ХХХV(a), – С-Петербург, 1902. – С. 867-881].

Эти два определения ничего вам не напоминают? Надеюсь, те, кто читал первую главу, уже поняли, что речь идет об отношениях по формированию и использованию централизованных фондов. Правда, слово «фонды» в Российской империи не употреблялось. Оно несколько позже было позаимствовано  советскими финансовыми теоретиками у англоязычных коллег (funds – средства).

Спрашивается: если изначально финансы подразумевали отношения только с централизованными фондами, то на каком основании в современных учебниках стали  фигурировать фонды ДЕцентрализованные?

Это, друзья мои, целый детектив. В общей сложности мне пришлось потратить два года на то, чтобы досконально разобраться в этом вопросе. Надо сказать, – небезрезультатно. Постараюсь изложить все предельно доходчиво.

Для особо любопытных, в дополнение к тому, что будет сказано ниже, 
рекомендую прочесть пару моих статей, посвященных этому вопросу
(Статья 5, Статья 6).
.

§ 1.1. ОТКУДА НОГИ РАСТУТ?

Как уже говорилось выше, в немецкой научной литературе ХIХ – начала ХХ века термин финансы употреблялся исключительно в контексте общественного сектора экономики, строго придерживаясь канонов камерализма. Надо сказать, что в англоязычной литературе тех времён подобного единодушия не наблюдалось.

Так, например, в определении финансов американского ученого, Г. Адамса, явно чувствуются влияние традиционной немецкой школы: «Финансовая наука изучает государственные расходы и доходы и включает в свои исследования все разнообразные отношения, обязательно подразумеваемые при рассмотрении таких расходов и доходов» [Adams H. C. Science of Finance, an Investigation of Public Expenditure and Public Revenues. – N.Y.: Henry Holt &Co, 1899, – C. 1].

В тоже время, в самой ранней из найденных мною британских книг [Patterson   R.H. The science Of Finance: a practical treatise.– London: William Blackwood&Sons, 1868] автор не ограничивает сферу финансовой науки только доходами и расходами государства. Помимо них в книге говорится о процентной ставке по ссудному банковскому капиталу, как об одном из наиболее важных аспектов финансовой науки. Много внимания в книге уделено и денежно-кредитной системе Великобритании.

Самое раннее упоминание термина «финансы» в контексте денежного капитала, банков и бирж, 
которое мне удалось найти в литературе, принадлежит Карлу Марксу в его работе «Капитал»,
которая, как известно, написана в Лондоне [Маркс К. Капитал. Критика политической 
экономии.Т.1. М., Политиздат, 1973. Т.1. С. 149].

А вот в книге Г. Кинга «Теория финансов» вообще нет ни слова о государстве, а речь идет о прибыли, актуарных расчетах, простом и сложном проценте на ссудный капитал [King G. Theory Of Finance: Being a Short Treatise on the Doctrine of Interest and Annuities-certain./ 3-rd ed. – London: Ch.&Edw. Layton, 1898.].

По результатам проведенного исследования я разделил всю западную литературу на три условные группы:

1) книги, в которых термин «финансы» употребляется с уточняющими прилагательными (рublic (общественные), сorporate (корпоративные), рersonal(личные)), а без таковых трактуется в широком смысле. Данный подход к трактовке финансов доминирует в современной зарубежной литературе.

2) книги, авторы которых употребляют термин финансы только в контексте частного сектора экономики (британская и американская литература). Данный подход к трактовке финансов нередко имеет место в современной литературе. В частности сюда можно отнести изданные в Украине и России труды З. Боди и Р. Мертона [Боди З., Мертон Р. Финансы.: Пер. с англ. – М.: Издательский дом «Вильямс», 2005. – С. 38-39.], Е. Никбахта и А. Гропелли [Нікбахт Е., Гропеллі А. Фінанси/ пер. з англ; – К.: Основи, 1993. 383с.].

3) книги, в которых термин «финансы» подразумевает только общественный сектор экономики.  Данный подход к трактовке финансов был характерен для немецкой литературы ХІХ — начала ХХ веков и в настоящее время не используется.

Таким образом, если называть вещи своими именами, в мировой финансовой литературе тех времен имел место терминологический хаос.

Вопрос: откуда он взялся?

Ответ мне удалось найти в книге Карла Плена «Введение в общественные финансы» [Plehn Carl.C. Introduction On Public Finance. – London: Macmillan&Co, 1909.], где автор утверждал, что перенос смыслового содержания термина «финансы» с общественного сектора экономики на частный произошел в результате МЕТОНИМИИ.

Метони́мия (др.-греч. μετονυμία — «переименование», от μετά — «над» и ὄνομα/ὄνυμα — «имя») — вид тропа, словосочетание, в котором одно слово замещается другим, обозначающим предмет (явление), находящийся в той или иной (пространственной, временной и т. п.) связи с предметом, который обозначается замещаемым словом. Замещающее слово при этом употребляется в переносном значении.

Троп (от др.-греч. τρόπος — оборот) — риторическая фигура, слово или выражение, используемое в переносном значении с целью усилить образность языка, художественную выразительность речи. Тропы широко используются в литературных произведенияхораторском искусстве и в повседневной речи.

Судя по всему, термин «финансы», имевший совершенно определенную исторически сложившуюся научную трактовку, стал употребляться на бытовом уровне в переносном смысле для описания процессов в частном секторе экономики. И это неудивительно, ведь внешнее сходство происходящего в частном и государственном секторах, как говорится, – налицо: там и там есть денежные отношения, там и там есть формирование (использование) фондов. Поэтому не стоит удивляться, что ученые, которые занялись исследованием частного сектора экономики, стали использовать термин «финансы» не только в его прямом (историческом), но и в переносном (бытовом) смысле. Как результат, в книгах, посвященных финансам, к началу ХХ века возникла чехарда и двусмысленность.

Надо сказать, что научных исследований приватного сектора экономики к началу ХХ века было проведено довольно мало. Так, к примеру, американец В. Лох в своей книге, вышедшей в 1919-м году, сетовал на то, что данной теме посвящено всего около десятка книг и несколько статей, хотя сфера бизнеса достойна гораздо большего внимания, поскольку по данным переписи 1912 года частный сектор составлял 93% богатства Соединенных Штатов против 3-5% богатства в распоряжении государственных и муниципальных органов власти [41, Lough W. H. Business Finance. – N. Y.: The Ronald Press,1919 С. 5-6].

В 1984-м году М. Дженсен и К. Смит в своей статье написали, что теория корпоративных финансов начала активно развиваться только с  50-х годов ХХ века [37 Jensen, Michael C., Clifford W. Smith, The Theory of Corporate Finance: A Historical Overview. http://papers.ssrn.com/abstract=244161].

Дабы устранить созавшуюся неразбериху, рядом со словом «finance» в специальной литературе начали использовать уточняющие прилагательные: рublicсorporateрersonal. Как результат, предметная область финансов стала выглядеть следующим образом:

[FINANCE] = [РUBLIC FINANCE] + [СORPORATE FINANCE] + [РERSONAL FINANCE], где

[РUBLIC FINANCE] = [finanzwissenschaft]

В некоторых современных публикациях термин «рublic finance» переводится как «государственные финансы» (см., например: Масгрейв Ричард.А., Масгрейв Пегги. Б. Государственные финансы: теория и практика/ Пер. с англ. – М.: Бизнес Атлас, 2009. – 716 с.), что, на мой взгляд, некорректно, поскольку в сферу «рublic finance» входят не только государственные финансы, но и финансы органов местного самоуправления (областные, городские, районные etc).

Иногда «рublic finance» переводят как «публичные финансы». Собственно говоря, это не перевод, а транслитерация, которая скрывает истинную суть явления: все ресурсы, находящиеся в доверительном управлении государственных и местных органов власти, являются ОБЩЕСТВЕННОЙ (народной) собственностью. А слово «рublic» имеет вполне конкретный перевод: общественный (рос.), громадський (укр.).

Факт наличия такого экономического явления, как общественные финансы, объясняет теория распределения общественных благ.

 

§ 1.2. ТЕОРИЯ  РАСПРЕДЕЛЕНИЯ  ОБЩЕСТВЕННЫХ  БЛАГ.

Суть её состоит в следующем.

Если говорить упрощенно, то экономику можно разделить на три основные сферы: производство благ,потребление благ и распределение благ. Вот, собственно и вся экономика. Мы сосредоточимся на распределении, поскольку именно оно имеет самое непосредственное отношение к общественным финансам. Дело в том, что термин распределение, в научном экономическом смысле трактуется совершенно однозначно: это фаза процесса общественного воспроизводства, представляющая собой движение благ от производителя к потребителю. Другими словами – это экономические отношения, в процессе которых происходит движение блага (объекта) от субъекта-производителя к субъекту-потребителю. То есть, для распределительных экономических отношений необходимо наличие, как минимум, двух субъектов. Распределение в экономическом смысле – это отношения людей по поводу вещей.

А вообще, экономическая наука рассматривает три типа отношений:

1.     Отношения людей по поводу вещей (распределение);

2.     Отношение людей к вещам.

3.     Отношение вещей к самим себе.

Отношение людей к самим себе рассматривается психиатрической наукой.:)

Пример отношений первого типа: вы пошли в магазин и купили килограмм мяса, чтобы его приготовить и съесть. С точки зрения экономической науки в магазине совершился акт распределения блага (мяса) между двумя субъектами экономических отношений: производителем (фермером) и потребителем (вами). Это, собственно, и есть распределение в экономическом смысле.

Пример отношений второго типа:  вы стали разделывать кусок мяса (половина – на котлеты, другая – на борщ). Обыватель по этому поводу может сказать: «Я распределил кусок мяса». Но с точки зрения экономической науки, это нельзя называть распределением, поскольку мясо никуда «не ушло» от конечного потребителя. Определив целевое назначение отдельным кускам мяса, вы тем самым изменили к ним свое отношение. Точно так же делится и денежная выручка внутри производственного предприятия на различные фонды (в первой главе я называл это первичным распределением).

Пример отношений третьего типа (объект по отношению к самому себе): молоко у фермера прокисло. Другими словами, с течением времени молоко изменилось по отношению к самому себе. Оно стало другим, кислым. С точки зрения экономики произошло изменение ценности и ликвидности товара. Как вы понимаете, такое отношение даже с натяжкой не назовешь распределением. О третьем типе отношений поговорим подробно, когда я буду объяснять финансы предприятий по версии А.М. Александрова.

Итак, большинство необходимых человеку благ распределяются путем индивидуального товарно-денежного обмена (Т-Д). Такие блага принято называть индивидуальными, а товарно-денежный обмен – одним из самых распространенных методов распределения благ в обществе. Но дело в том, что не все необходимые блага человек может просто пойти и купить. К таковым благам, как правило, относят национальную оборону, охрану общественного порядка, суды, дороги, уличное освещение. Согласитесь, далеко не каждый человек в состоянии купить собственную армию. Поэтому люди приобретают себе такие блага, как бы, вскладчину: сбрасываются деньгами в виде государственных и местных налогов и строят дороги, бомбардировщики, тюрьмы… Блага, которыми люди пользуются «вскладчину» принято называть общественными (рublic).

Распределение общественных благ осуществляется при посредничестве государственных и региональных органов власти (см. рис. 1) через бюджеты соответствующих уровней. «Государственные затраты являются частью потребления общества, в котором государство представляет собой регулирующий орган» [Bastable Ch.F. Public Finance. 3-th ed – N.Y.: Macmilan&Co, 1903. – C. 9].

 

Рис. 1. Схема распределения благ в обществе

Таким образом, в соответствии с теорией распределения общественных благ, общественные финансы есть ни что иное, как метод распределения общественных благ. Можно даже так сказать:

ОБЩЕСТВЕННЫЕ ФИНАНСЫ = РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ОБЩЕСТВЕННЫХ БЛАГ.

Забегая немного вперед, скажу, что именно по этой причине о советских финансах говорили, что по своей сути это распределительные отноношения.

Зарубежные финансовые теоретики выделяют у общественных финансов две функции: распределительную и перераспределительную. Насчет распределительной функции, надеюсь, вам все понятно из вышеизложенного текста и рисунка. А по поводу  ПЕРЕраспределительной функции стоит дать некоторые пояснения.

Возьмем, например, уличный фонарь. Он стоит на перекрёстке и светит всем прохожим одинаково: и тем, кто платит большие налоги, и тем, кто маленькие, и тем, кто вообще налогов не платит. Вот и получается, что посредством уличного фонаря происходит перераспределение общественного блага между теми, кто заплатил налоги в городской бюджет и теми, кто этого не сделал. Или, например, перераспределение благ может производиться через бюджет, путем комбинации высоких налогов на обеспеченных граждан, и субсидий гражданам с низкими доходами. Таким образом, за счет перераспределения благ между богатыми и бедными, в обществе реализуется концепция социальной справедливости и гуманизма. По этому поводу К. Плен писал следующее: «Если мы считаем, что моральный долг общества в целом, чтобы помочь слабым, то помощь бедным дает общее благо» [Plehn Carl.C. Introduction On Public Finance. – London:Macmillan&Co, 1909. – C. 25]. Как видите, перераспределение в подлинном финансовом смысле этого слова – это вовсе не распределение распределенного, как говорится в советских и постсоветских учебниках (см. Главу 1).

А сейчас рассмотрим подробно советскую теорию финансов.

§ 1.3. СОВЕТСКАЯ ТЕОРИЯ ФИНАНСОВ В КОНТЕКСТЕ МИРОВОЙ  ФИНАНСОВОЙ НАУКИ.

О теории советских финансов следует рассказать подробно, как минимум, по двум причинам: 1) из неё растут практически все современные учебники на постсоветском пространстве (мой – не исключение); 2) поймете, почему в разных учебниках вы не найдёте двух одинаковых определений финансов.

Для тех, кто не очень внимательно изучал историю в школе, хочу сказать, что экономическая модель СССР была построена на основе  марксизма. Марксизм считался в СССР единственно верным и безупречным учением. Критиковать его было опасно для жизни (я говорю это без малейшего намёка на иронию). Вполне естественно, что монополия марксизма не могла не сказаться и на советской финансовой теории.

Марксизм – это такое политэкономическое учение, его автором является Карл Маркс. Начитавшись книжек социалистов-утопистов (А. Сен-Симон, Ш. Фурье, Р. Оуэн), К. Маркс проникся твердой убежденностью в том, что если полностью ликвидировать частную собственность на средства производства, то можно избавиться от эксплуатации человека человеком. А это, по версии К. Маркса, – прямая дорога к обществу вселенского счастья и благоденствия – коммунизму. В коммунистическом обществе никто никого не эксплуатирует, все работают в меру своих способностей на общенародное благо, каждый член общества получает от общенародного блага столько, сколько ему надо. Такое, себе, «царство небесное» на земле.

В частности, в «Критике Готской программы» К. Маркс вместо товарно-денежного обмена предложил свою схему распределения благ в обществе, основанном на коллективизме, которая предусматривала в качестве меры стоимости (ценности) не деньги, а рабочее время: «Индивидуальное рабочее время каждого отдельного производителя  – это доставленная им часть общественного рабочего дня, его доля в нем. Он получает от общества квитанцию в том, что им доставлено такое-то количество труда (за вычетом его труда в пользу общественных фондов), и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество предметов потребления, на которое затрачено столько же труда» [K. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 19. – С. 17-18].

Такая утопическая схема распределения благ по квитанциям не предполагала существование денег. Как следствие, «вступление СССР в период социализма многие <советские> экономисты рассматривали как начало перехода к прямому продуктообмену и отмиранию денег, кредита, финансов» [Дьяченко В.П. Товарно-денежные отношения и финансы при социализме. – М.: Наука, 1974. – С. 404]. Исходя из этого, в первом издании учебника «Финансы СССР», вышедшем в 1933 году, «все изложение материалов исходило из того, что после победы социализма финансы будут «похоронены» как пережиток капитализма» [Дьяченко В.П. Товарно-денежные отношения и финансы при социализме. – М.: Наука, 1974. – С. 403].

Спрашивается, о каком развитии финансовой теории могла идти речь, если советским ученым приказали ожидать наступление коммунизма со дня на день?  Собственно говоря, только этим обстоятельством и можно объяснить тот факт, что до начала тридцатых годов ХХ века в советских учебниках по финансам фигурировали дореволюционные подходы к трактовке общественных финансов:

1. «Деятельность государства, направленная на приобретение, управление и расходование материальных благ и личных услуг, необходимых для удовлетворения государственных нужд и потребностей, составляет государственное или, как еще принято называть, финансовое хозяйство» [Меньков А.Н. Основные начала финансовой науки, вып 1, М., 1924. – С. 1.];

2. «Финансовая наука общества переходного к социализму… должна изучать общественные отношения, возникающие на почве добывания этим обществом или его ответвлениями материальных средств, необходимых для существования его государственной организации» [Боголепов Д.П. Краткий курс финансовой науки, изд. 2. М., 1929. – C. 37-38].

Однако, суровая правда жизни показала, что отказаться от денег в обозримом социалистическом будущем не получится. Коммунистическая идеология вынуждена была признать, что деньги останутся в социалистическом обществе как инструмент буржуазной экономики, который, по словам И. Сталина, «взяла в свои руки Советская власть и приспособила к интересам социализма» [ХVII съезд ВКП(б), Стенографический отчет. М.: Политиздат, 1934. – С. 26].

Поскольку отменить деньги простым постановлением партии большевиков не удалось, то они (а не рабочее время) стали в СССР идеологически обоснованной мерой стоимости (ценности). Как следствие, словосочетание «контроль рублём» (как мерой стоимости) прочно вошло в обиход советских партийных идеологов и функционеров. А поскольку коммунистическая идеология оказывала силовое воздействие на все общественные науки в СССР, это непременно должно было отразиться и на теории финансов.

Как результат, фраза «контроль рублём» стала составной частью дефиниций в первых учебниках по финансам СССР.

«Финансы СССР являются … рычагом планового распределения и перераспределения денежных средств на осуществление контроля рублем в целях расширенного воспроизводства социалистических отношений, переделки мелкотоварного сектора и ограничения, вытеснения и ликвидации капиталистических элементов и классов вообще» [Финансы СССР., вып. 1. М.: Госфиниздат, 1933. – С. 34].

«Советские финансы представляют собой систему форм и методов планомерного использования денег социалистическим государством в целях контроля рублем за производством и обращением товаров, стимулирования социалистического накопления и распределения народного дохода» [Финансы и кредит в СССР, изд. 2-е, М.: Госфиниздат, 1940. – С. 38]

Так у советских финансов появилось первое принципиальное отличие от  своего прародителя (public finance): наличие еще одной функции – контрольной.

Вот что поводу контрольной функции писал В.П. Дьяченко, один из самых маститых финансовых теоретиков Советского Союза: «В процессе развития учения о финансах социалистического государства были сформулированы две их основные функции – распределительная и контрольная. Первая рассматривалась как общая для государственных финансов и в досоциалистических формациях, и при социализме <…>; вторая (контрольная) была определена как специфическая функция советских финансов» [Дьяченко В.П. Товарно-денежные отношения и финансы при социализме. – М.: Наука, 1974. С. 451]. «Контрольная – своеобразная функция социалистических финансов» [А.М.Александров, Вознесенский Э.А. Финансы социализма. М.: Финансы, 1974. – С.45].

Помимо инновации с введением контрольной функции, советские ученые добавили в научный лексикон два новых прилагательных: централизованные фонды (средства) и децентрализованные фонды.

Это нововведение можно легко объяснить структурой собственности в СССР: к концу второй пятилетки (1938 год) удельный вес общественной собственности на средства производства составлял 98,7%; в личной собственности находилось лишь 1,3% всех производственных фондов страны (у колхозников и мелких кустарей) [Дьяченко В.П. Товарно-денежные отношения и финансы при социализме. – М.: Наука, 1974. С. 133]. Таким образом, практически весь производственный сектор в СССР стал общественным. Само собой, все средства (funds) предприятий тоже стали общественной собственностью.

Вопрос: как в научной литературе отличить фонды предприятия от фондов госбюджета, если и те и другие стали общественными? Отвечаю: надо ввести какой-то идентификационный признак. Собственно говоря, это и было сделано: в научный оборот ввели два уточняющих прилагательных: «централизованные» и «децентрализованные». Теперь, когда речь шла о формировании и использовании фондов общественных предприятий, говорили: «формирование и использование децентрализованных фондов». А когда имели ввиду отношения по наполнению и использованию государственного и региональных бюджетов, слово фонды употребляли с уточняющим прилагательным «централизованные».

Важной особенностью централизованных фондов было то, что они обслуживали не только традиционные для общественных финансов расходы (по госуправлению, национальной обороне, охране правопорядка etc.), но и затраты по общественному воспроизводству. После того, как все деньги всех предприятий стали государственными (читай – бюджетными), госбюджет СССР стал выполнять функцию инвестиционного супер-мегафонда, через который в соответствии с директивами Госплана СССР производилось перераспределение ресурсов между различными предприятиями и отраслями «народного хозяйства». В СССР, например, существовало такое явление, как планово убыточное производство, а через госбюджет происходило перераспределение ресурсов между прибыльными предприятиями и планово убыточными (аналог капиталистического перераспределения между богатыми и бедными).

Образно говоря, общественные финансы и корпоративные финансы в капиталистической рыночной экономике — это два разных человека, одного из которых зовут «Производство», а другого – «Распределение общественных благ». Советские же финансы, в условиях практически полного обобществления средств производства, стали подобны сросшимся сиамским близнецам, у которых одно сердце и общая кровеносная система на двоих. Разумеется, понятие «советские финансы» должно было отразить данный факт.

Начало новому подходу к трактовке советских финансов положила научная дискуссия на совещании, проведенном в 1944 году Управлением учебных заведений Министерства финансов СССР. Основными итогами дискуссии являлись: «1) рассмотрение советских финансов как системы денежных отношений, связанных с действием закона стоимости; 2) такое расширение предмета учения о советских финансах, которое в той или иной мере включает в себя денежные отношения внутри государственного производственного сектора» [Вопросы теории финансов. Сборник статей под редакцией чл.-корр. АН СССР В.П. Дьяченко. М., Гофиниздат, 1957, С. 35].

Образно выражаясь, результат дискуссии был примерно такой: товарищи ученые, поскольку мы имеем дело со сросшимися сиамскими близнецами, надо бы нам определиться, какую часть кровеносной системы близнеца по имени «Общественное производство» будем считать принадлежащей его брату  по имени «Распределение общественных благ».

Дискуссия 1944 года оказала серьезное воздействие на весь дальнейший ход развития советской финансовой науки (как, впрочем, и постсоветской). Под её влиянием, на протяжении последующих двадцати пяти лет, в СССР сформировались три научные концепции советских финансов:

1) распределительная, 2) воспроизводственная, 3) правовая.

 

§ 1.3.1. РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНАЯ концепция советских финансов была доминирующей в СССР. Её авторство принадлежит чл.-корр. АН СССР Василию Петровичу Дьяченко (основатель т.н. Московской финансовой школы). К его современным последователям можно отнести В.М. Родионову, В.М Федосова, С.И. Юрия (см. Финансы/В.М. Родионова, и др.; Под ред. В.М. Родионовой. – М.: Финансы и статистика, 1995. – 432с; Фінанси: підручник. / [С. І. Юрій, В. М. Федосов та ін.; за ред. С. І. Юрія, В. М. Федосова. — К.: Знання, 2008. — 611 с.; Родионова В.М. Вопросы сущности и функций советских финансов. – М.: 1987. – 76с.). Сторонником распределительной концепции считал себя и я (до 2008 года).

В работе В.П. Дьяченко «Общее учение о советских финансах», вышедшей в 1946 году, уже чувствуется влияние результатов дискуссии 1944 года, когда автор утверждает, что советские финансы «относятся в основном к сфере денежных отношений» [Дьяченко В.П. Товарно-денежные отношения и финансы при социализме. – М.: Наука, 1974.С. 123]. Оговорка «в основном» не случайна, поскольку Василий Петрович был последовательным сторонником теории распределения общественных благ и, разумеется, не мог не учитывать мнения своих зарубежных коллег, которые в сферу общественных финансов включали не только денежные, но и натуральные отношения.

Так, например, А.Пигу и Х. Далтон в своих работах указывали на то, что процесс формирования общественных фондов в некоторых случаях может  осуществляться в натуральной форме: воинская повинность в мирное время [Pigou A.A Study of Public Finance, 3-rd ed. – London: Macmillan&Co, 1947. С. 1-2]; рабский труд цветного населения на общественных работах; услуги мировых судей и избираемых членов местных властей; услуги присяжных заседателей; в Великобритании налог на наследство землевладельцев мог быть оплачен землей; в США аренда нефтеносных земель могла быть оплачена нефтью [Dalton H. Principles of Public Finance. – London: Macmilan&Co, 1922. С. 4-5].

Вторя своим зарубежным коллегам, В.П. Дьяченко называл источниками государственных доходов поставки Советскому Союзу вооружений, сырья и продовольствия от союзников по антигитлеровской коалиции, а также послевоенные контрибуции от Германии и её союзников [Дьяченко В.П. Товарно-денежные отношения и финансы при социализме. – М.: Наука, 1974. – С. 270, 271].

По вполне понятным причинам в доходах советского государства не упоминался рабский труд миллионов репрессированных граждан СССР в системе ГУЛага, а их конфискованное имущество не числилось среди источников формирования государственных фондов. Замалчивались и факты тотальной конфискации продовольствия у крестьян Украины, ставшей причиной их массовой гибели в 1932-1933гг. На мой взгляд, эти чудовищные факты советской истории стали одной из главных причин того, что советская финансовая наука, в конце концов, вычеркнула натуральные отношения из сферы общественных финансов. Таким образом, наряду с контрольной функцией, еще одним принципиальным отличием советской трактовки финансов можно считать отрицание натуральных отношений в процессе формирования и использования общественных фондов.

Идем дальше. В работе «К вопросу о сущности и функциях советских финансов», в которой была сформулирована окончательная версия распределительной концепции финансов социалистического государства, В.П. Дьяченко писал: «Отказываться в применении к социалистическому обществу от исторически сложившегося понятия государственных финансов нет никаких оснований» [Вопросы теории финансов. Сборник статей под редакцией чл.-корр. АН СССР В.П. Дьяченко. М., Гофиниздат, 1957. – С. 53]. При этом, под «исторически сложившимся» понималось представление о государственных финансах, как об отношениях, «во-первых, распределительных, во-вторых, связанных с существованием и функционированием государства» [Вопросы теории финансов. Сборник статей под редакцией чл.-корр. АН СССР В.П. Дьяченко. М., Гофиниздат, 1957. – С.52].

Исходя из приведенных выше цитат, перед автором распределительной концепции стояла серьёзная дилемма. С одной стороны, Василий Петрович хотел остаться на классических позициях теории распределения общественных благ. С другой – в сферу общественных финансов надо было «в той или иной мере» включить денежные отношения «внутри» государственного производственного сектора, которые, как я уже пояснял выше, нельзя было назвать распределением в подлинном экономическом смысле этого слова.

А теперь, внимание! Дабы разрешить образовавшуюся дилемму и, хотя бы внешне соблюсти исторический подход к трактовке «рublic finance» (как отношениям распределительным по сути), денежные отношения «внутри» советских предприятий были условно разделены на две составные части: распределительную и производственную. При этом «распределительная» часть денежных отношений внутри предприятий вошла в состав финансов социалистического государства, а «производственная» часть (о ней чуть позже) была выделена в самостоятельную категорию «финансы отраслей народного хозяйства СССР». Отгадайте, какие именно отношения внутри предприятий стали называться распределением? Думаю, что те, кто внимательно читал первую главу, угадали с первого раза. Для остальных поясняю: распределительными были названы те денежные отношения внутри предприятий, которые по своей форме более всего похожи на распределение, – дробление валового дохода предприятия на различные целевые фонды (т.е. процесс изменения отношения людей к вещам!!!). Таким образом, в финансы советского государства вошли именно те отношения, которые сам же автор распределительной концепции не считал финансами, утверждая, что предметом учения о финансах является «не отношение людей к вещам, а общественные отношения, т. е. отношения между людьми» [Вопросы теории финансов. Сборник статей под редакцией чл.-корр. АН СССР В.П. Дьяченко. М., Гофиниздат, 1957. – С. 44].

По этому поводу А.М. Александров (один из столпов советской финансовой теории и главный оппонент В. П. Дьяченко), который трактовал термин «распределение» так, как это принято в экономической науке, в одной из своих публикаций вполне справедливо заметил: «Отношения распределения всегда предполагают наличие не менее двух обособленных субъектов. Как вообще может осуществлять предприятие распределение по отношению к самому себе?» [А.М. Александров. Финансы социализма. – М.: Финансы, 1965. – С. 45].

Тем не менее, В.П. Дьяченко и его сторонники остались на своих позициях. А чтобы исключить путаницу, возникшую в результате расширения смыслового содержания термина «распределение», в научной и учебной литературе было введено уточняющее прилагательное «первичное». Как результат, процесс разнесения денежной выручки по различным бухгалтерским счетам предприятия стали называть первичным распределением [Вопросы теории финансов. Сборник статей под редакцией чл.-корр. АН СССР В.П. Дьяченко. М., Гофиниздат, 1957, –  С. 57].

Думаю, вы уже заметили, что при попытке применить теорию распределения общественных благ к сфере общественного производства, в советской научной терминологии произошло то же самое, что и в западной: метонимия с последующим применением уточняющих прилагательных. Как результат, подлинный экономический смысл термина «распределение» в финансовой литературе со временем совершенно размылся. На мой взгляд, именно это обстоятельство и объясняет популярность распределительной концепции на постсоветском пространстве. Ведь под понятие «первичное распределение» можно без труда подогнать даже процесс раскладывания денег по карманам. Я, по крайней мере, на эту уловку  в свое время купился (см. первую главу «Финансы.UA»).

Одно из последних определений финансов по версии В.П. Дьяченко:

«Финансы социалистического государства есть система денежных отношений, на основе которых через плановое распределение доходов и накоплений обеспечивается образование и использование централизованных и децентрализованных фондов денежных ресурсов государства в соответствии с его функциями и задачами» [Вопросы теории финансов. Сборник статей под редакцией чл.-корр. АН СССР В.П. Дьяченко. М., Гофиниздат, 1957, – С 68-69].

Если сравнивать «public finance» и «финансы социалистического государства» (по версии распределительной концепции), то можно сказать, что их предметные области примерно тождественны:

[ФИНАНСЫ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ГОСУДАРСТВА] ≈ [PUBLIC FINANCE]

Отличия финансов социалистического государства (ФСГ) по версии распределительной концепции от «public finance»:

а) наличие еще одной функции – контрольной;

б) из предмета советских финансов исключили натуральные отношения в процессе формирования общественных фондов;

в) введено два новых прилагательных:  централизованные и децентрализованные, что обусловлено введением в СССР тотальной общественной собственности на средства производства;

г) под названием «первичное распределение» в сферу общественных финансов включили отношения по дроблению денежной выручки «внутри» общественных производственных предприятий.

Помимо перечисленных отличий, (ФСГ) по версии В.П. Дьяченко имели  еще несколько особенностей, о которых я вскользь упоминал в Главе 1:

1. Из ФСГ был исключен кредит. Думаю, именно по этой причине до сих пор в литературе нередко употребляется словосочетание «финансы и кредит». Это «родимое пятно» социализма досталось нам от Московской финансовой школы, рассматривавшей кредит отдельно от финансов. Объяснение такого разделения простое: общественные финансы – это распределительная цепочка [производство → государство → общественное потребление] (см. Рис. 1), представляющая собой «дорогу с односторонним движением». А кредит, как вы уже знаете из первой главы, предусматривает двухстороннее движение стоимости (ценности) в денежном выражении.

2. Из ФСГ исключен товарно-денежный обмен (Т-Д). Тут логику В.П. Дьяченко тоже понять можно: обмен (Т-Д) – это распределение индивидуальных благ, а общественные финансы, – это процесс распределения общественных благ.

3. Из ФСГ исключены отношения по выплате зарплаты. Тоже есть объяснение: выплата зарплаты – это тот же обмен (Т-Д). Человеческий труд – такой же товар, как и любой другой.

§ 1.3.1.1. ОТРАСЛЕВЫЕ ФИНАНСЫ по версии А.М. Бирмана.

Рассказ о распределительной концепции финансов социалистического государства был бы неполным без упоминания о финансах предприятий  по версии А.М. Бирмана. Почему именно Бирман?

Случайно это произошло или намеренно, история умалчивает, но предметная область «финансов социалистического государства» по версии В.П. Дьяченко и «финансов отраслей народного хозяйства СССР» (советский аналог сorporate finance) по версии А.М. Бирмана гармонично дополняли одна другую в канонах распределительной концепции. Даже опубликованы они были в одном научном сборнике. Предметные области выглядят примерно так:

[ДЬЯЧЕНКО] + [БИРМАН]  ≈ [РUBLIC FINANCE] + [СORPORATE FINANCE]

Вот как А.М. Бирман охарактеризовал советский аналог [СORPORATE FINANCE]:

«Совокупность денежных отношений, объективно существующих в отраслях народного хозяйства, возникающих в процессе производства и реализации продукции и опосредствующих этот процесс, составляет финансы отраслей народного хозяйства СССР» [Вопросы теории финансов. Сборник статей под редакцией чл.-корр. АН СССР В.П. Дьяченко. М., Гофиниздат, 1957. С. 109].

Ниже приведен перечень денежных отношений, которые по версии А.М. Бирмана «опосредствуют» процесс материального производства и, составляют предмет отраслевых финансов [Вопросы теории финансов. Сборник статей под редакцией чл.-корр. АН СССР В.П. Дьяченко. М., Гофиниздат, 1957, C – 101-109]:

1. Перечисление денег между предприятиями за отгруженную продукцию и оказанные услуги.

Если помните, в первой главе «Финансы.UA» я говорил, что отношения Т-Д финансами не считаются.  По этому поводу обращаю ваше внимание на то, что в данном случае к финансам предприятия была отнесена только та часть товарно-денежных отношений, которая подразумевала движение стоимости (ценности) в денежной форме. Встречное движение ценности в товарной форме финансами не считалось.

2. Выплата заработной платы и премий сотрудникам предприятий; денежные взыскания с лиц, причинивших материальный ущерб производству.

3. Пополнение денежных фондов предприятия из государственного бюджета (напомню, госбюджет выполнял роль инвестфонда); пополнение оборотных фондов предприятия за счет банковского кредита; страхование имущества предприятий.

4. Денежные перечисления предприятий в госбюджет.

5. Процесс дробления выручки внутри предприятия на различные фонды (то самое первичное распределение).

Перечисленные выше денежные отношения опосредствуют производство не только по версии АМ. Бирмана, но и по версии А.М. Александрова. Правда, последний добавил к этим отношениям ещё кое-что (об этом – чуть позже, когда буду рассказывать о воспроизводственной концепции).

 

Обратите внимание на отношения, описанные в пункте 4, и попробуйте ответить на такой вопрос: куда следует отнести денежные отношения между предприятием и государством по уплате налогов? К финансам предприятия или к общественным финансам? Подумайте.

 

Функции отраслевых финансов.

По мнению А.М. Бирмана у отраслевых финансов было три функции:

1. «Обеспечение кругооборота средств в предприятиях и отраслях хозяйства денежными ресурсами».

2. Распределительная.

3. Контрольная.

Вот что он писал по этому поводу.

«… функции финансов социалистических предприятий и отраслей хозяйства заключаются в том, что они служат орудием:

1. Обеспечения денежными ресурсами кругооборота средств в хозяйстве;

2. Распределения денежных доходов и накоплений (включая образование первичных доходов из вновь созданной стоимости, так и дальнейшее распределение денежных доходов и накоплений в пределах предприятия, внутри отрасли и во взаимоотношениях между отраслями и государством в целом);

3. Контроля рублём за образованием распределением и использованием ресурсов предприятий и отраслей хозяйства.»[ Вопросы теории финансов. Сборник статей под редакцией чл.-корр. АН СССР В.П. Дьяченко. М., Гофиниздат, 1957. C. – 133-134]

Думаю, стоит разъяснить, что имелось ввиду под «обеспечительной» функцией. Дело в том, что движение ценности в товарной форме не совпадает по времени с движением ценности в денежной форме. Например, продукцию с предприятия отгрузили, а деньги за неё вовремя не получили. В этой связи может возникнуть недостаток оборотных денежных средств. Как быть в такой ситуации? Вот тут, по мнению А.М. Бирмана, и вступает в силу «обеспечительная» функция: предприятие пополняет недостаток денежных средств за счет, например, кредита в банке. Или, например, фонды планово убыточного советского предприятия могли пополняться за счет ресурсов государственного бюджета.

 

§ 1.3.2.  ВОСПРОИЗВОДСТВЕННАЯ концепция.

Автором воспроизводственной концепции социалистических финансов является Александр Михайлович Александров (Ленинградская школа). К её современным последователям я бы отнёс  Д.С. Молякова и В.М. Опарина (см.: Моляков Д.С. Шохин Е.И. Теория финансов предприятий: Учеб. пособие. – М.: Финансы и статистика, 2004. ­– С.3-10; Опарін В.М. Фінанси (Загальна теорія): Навч. Посібник. – 2-ге вид. – К.: КНЕУ, 2002. – 240с.).

Для начала, чтобы пояснить суть воспроизводственной концепции, я приведу одну цитату из его книги. «Денежные отношения, возникающие в процессе кругооборота фондов, выступают именно как финансовые отношения. В государственном секторе хозяйства все ресурсы социалистических предприятий, в равной мере как и бюджетные средства, представляют собой государственную, общенародную собственность и выступают как децентрализованные ресурсы государства. Поэтому нет никаких оснований одну часть ресурсов считать денежными средствами, а другую – финансовыми. Кроме того, кругооборот средств государственных предприятий и кругооборот ресурсов общегосударственных финансов и кредита настолько переплетаются, взаимосвязаны и взаимообусловлены, что исключать из сферы финансов денежные отношения, возникающие в процессе производства, было бы абсолютно неправильным.»[А.М. Александров. Финансы социализма. – М.: Финансы, 1965. C. 30-31]

Если перевести эту цитату на язык образов, то выглядеть она будет примерно так: поскольку у сросшихся близнецов одно общее сердце и кровеносная система, то разрезать их на отдельные тела было бы неправильным. Исходя из этого, Александр Михайлович предложил интегральную концепцию финансов: он объединил предметную область государственных финансов по версии В.П. Дьяченко с предметной областью отраслевых финансов по версии А.М. Бирмана, добавил к ним свою «изюминку» и, всё это вместе предложил называть социалистическими финансами. Предметная область финансов по А.М. Александрову выглядела так:

[АЛЕКСАНДРОВ] = [ДЬЯЧЕНКО] + [БИРМАН] + [«ИЗЮМ»]

Про предметные области В.П. Дьяченко и А.М. Бирмана – кратко, а про «изюм» скажу подробно. В этой связи предлагаю припомнить наш разговор о трёх типах отношений: 1) людей по поводу вещей; 2) людей к вещам; 3) вещей к самим себе. Если вы внимательно читали все изложенное выше, то должны были заметить, что предметные области финансов «а ля Дьяченко&Бирман» охватывают только два типа отношений: движение ценности в денежной форме между экономическими субъектами (1-й тип) и движение ценности в денежной форме «внутри» субъектов (2-й тип).

О третьем типе отношений нет ни слова в первой главе моей книги. Но я честно предупредил вас тогда, что изложил лишь одно из представлений «о слоне». А между тем, за «бортом» моего повествования осталась изрядная толика денежных отношений, которые сегодня тоже принято называть финансами. Я специально выделил словосочетание «принято называть», чтобы вы не забыли о метонимии и отдавали себе отчет в том, что применительно к предприятиям и домохозяйствам термин «финансы», на самом деле, употребляется в ПЕРЕНОСНОМ смысле.

Итак, в отличие от своего коллеги Бирмана, профессор Александров предложил включить в предметную область финансов социалистических предприятий третий тип денежных отношений – отношение ценности к самой себе. Сейчас я поясню, что имеется ввиду.

Помните, я рассказывал в первой главе про то, «где живут финансы»?  Вот  та схема:

[Д–Т … П … Т1–Д1]

1-й цикл

финансы

2 –Т2  … П … Т3 –Д3]

2-й цикл

– …

финансы

Так вот, данная схема отображает предметную область финансов с точки зрения В.П. Дьяченко (в моей «творческой» обработке). Согласно этой схеме финансы «живут» за пределами скобок производственного процесса. Обмен (Т-Д)  здесь полностью входит в состав производства.

С учетом того, что А.М. Бирман «изъял» из производственного процесса выплату зарплаты и перечисление денег за товар, схема будет выглядеть так:

 Д – [Т … П … Т1] –

1-й цикл

Д1–Д2

финансы государства и его предприятий

– [ Т2  … П … Т3] -

2-й цикл

– Д3– …

финансы государства и его предприятий

На этой схеме  видно, что предметная область финансов расширилась за счет денег в обороте, а в «скобках» осталась только материальная сторона производства.

«Изюминка» А.М. Александрова заключалась в том, что он предложил включить в сферу финансов еще и содержимое скобок – Т-П-Т‘. Разумеется, предлагалось включить не сам производственный процесс, а его денежную сторону.

Прежде, чем вы приступите к дальнейшему изучению материала, постарайтесь постичь смысл дух слов: вещь и свойство. Чтобы сделать это, ответьте себе на вопрос: что такое конфета? Можно сказать, что конфета это такая разновидность кондитерского изделия, которая бла-бла-бла… А что такое кондитерское изделие? Можно сказать, что кондитерское изделие, это такая вещь, которая бла-бла-бла… А что такое вещь? Самое умное, что можно ответить: вещь – это относительно отдельное бытие, которому приписываются какие-то свойства и, в котором устанавливаются какие-то отношения. А что такое бытие? А что такое небытие? К чему это я?

Дело в том, что существует ряд базовых философских категорий, при помощи которых формируются все прочие смыслы. К числу таких категорий, в частности, относятся ВЕЩЬ и СВОЙСТВО. В чисто онтологическом плане определение вещи можно сформулировать так: вещь – это носитель свойств и отношений. «Свойство есть то, что характеризуя вещи, не образует новых вещей». Свойства не существуют отдельно от вещей. Мыслимые отдельно, они тут же превращаются в вещь. Например, небо (вещь) – синее (свойство). Если цвет неба мы возьмем и мысленно отделим от неба, то получим отдельную вещь – синеву. В свою очередь, синева (вещь) может быть насыщенной (свойство), а насыщенность более или менее интенсивной… И т.д. и т.п.

Любые материальные и нематериальные вещи, занятые в процессе производства, с экономической точки зрения имеют, в числе прочего, два свойства:

1) потребительную ценность (use value);

2) меновую ценность (exchange value).

Вот что писал по этому поводу Адам Смит: «Слово стоимость (value) имеет два различных значения: иногда оно обозначает полезность какого-нибудь предмета, а иногда возможность приобретения других предметов, которую даёт обладание данным предметом. Первую можно назвать потребительной стоимостью (value), вторую – меновой стоимостью (value). Предметы, обладающие весьма большой потребительной стоимостью (value), часто имеют совсем небольшую меновую стоимость (value) или даже совсем её не имеют; напротив, предметы, имеющие очень большую меновую стоимость (value), часто имеют совсем небольшую потребительную стоимость (value) или совсем её не имеют. Нет ничего полезнее воды, но на неё почти ничего нельзя купить, почти ничего нельзя получить в обмен на неё. Напротив, алмаз, почти не имеет никакой потребительной стоимости (value), но часто в обмен на него можно получить очень большое количество других товаров» [Исследование о природе и причинах богатства народов / А. Смит; [пер. с англ.; предисл. В.С. Афанасьева]. – М.: Эксмо, 2007. С. 87]. На самом деле, оба упомянутых свойства присутствуют в каждой вещи постоянно. 

Прошу обратить внимание на перевод слова value  в цитате из Смита. В советской политэкономической литературе его переводили как «стоимость», что в данном контексте некорректно. Но в советской  литературе так было принято. Эта традиция перекочевала и в большинство современных переводов. Могу лишь предположить, что это является следствием перевода трудов К. Маркса на русский язык. Поэтому выше и ниже по тексту, везде, где в цитатах из советских статей и монографий встречается слово «стоимость», рядом в скобках я вставлял слово «ценность». Кстати, приведенная выше цитата А. Смита в современном украинском и русском  переводах называется «Парадокс цінності» (Парадокс ценности). Что вполне корректно.

Попробуйте перечитать цитату из Смита, заменив слово «стоимость» на «ценность» Если разницу почувствовали, — замечательно. 

Так вот, с точки зрения финансов рассматривается только одно свойство производственных фондов – меновая ценность, выраженная в денежных единицах.

Возьмем, например, станок с программным управлением. Помимо того, что станок железный, зелёный, фрезерный и американский, он имеет еще одно свойство – меновую ценность – стопицот гривен. После того, как меновая ценность станка в нашем сознании отделяется от него самого, она становится самостоятельной вещью и начинает жить в нашем сознании самостоятельной жизнью. Чтобы чего-нибудь не забыть, человек записывает эту финансовую жизнь станка в специальные книги – финансовые отчеты. Станок, с точки зрения финансов, – всего лишь некоторая сумма денег в финансовом отчете, за которую, как нам кажется, его можно продать. Эта сумма с течением времени постоянно меняется, поскольку реальный станок в процессе производства изнашивается (дешевеет), а дешевые заготовки (Т), обработанные на нём, превращаются в более дорогой конечный продукт (Т‘). Таким образом, производственный процесс с точки зрения финансов выглядит как постоянное изменение меновой ценности средств и продуктов производства.

Когда идет реализация готовой продукции, в обмен на деньги, то с точки зрения финансов она выглядит как транзакция Д-Д: в одну сторону движется меновая ценность в форме товара, а в другую ­– меновая ценность в форме денег.

В отличие от В.П. Дьяченко, который считал финансами только отношения с меновой ценностью в форме денег (Д-Д), А.М. Александров предложил считать объектом финансов и меновую ценность (как вещь) в форме материальных и нематериальных ресурсов, задействованных в общественном производстве (Т-П-Т‘) и индивидуальном обмене (Т-Д).

Вот что он писал по этому поводу: «Известно, что в социалистическом хозяйстве создается товар, т.е. не только потребительная {ценность}, но и {ценность} [меновая]. В процессе движения фондов в производительной форме на производимый продукт переносится {ценность!} оборотных и частично основных фондов и присоединяется новая {ценность!}, создаваемая живым трудом. Все это воплощается в {ценности!} производимого продукта, которая должна учитываться и контролироваться». (В цитате я заменил слово «стоимость», принятое в советской экономической литературе на слово «ценность», принятое в мировой экономической литературе).

Отображение производства в виде движения меновой ценности, А.М. Александров называл ОПОСРЕДСТВОВАНИЕМ и, помимо распределительной и контрольной, наделил финансы еще одной функцией: «Одной из важнейших функций социалистических финансов является функция опосредствования кругооборота производственных фондов в народном хозяйстве на расширенной основе.» По мнению А.М. Александрова данная функция финансов обслуживала не только фазу движения фондов в их производственной форме, но и те денежные отношения, которые по версии А.М. Бирмана обслуживала «обеспечительная» функция (см. выше). С точки зрения финансов процесс воспроизводства по Александрову будет выглядеть вот так:

Д – Д Т1 … ДП1 … Д Т2 – Д2

1-й цикл

– Д Т2 … ДП2 … Д Т3– Д3

2-й цикл

…– Д Тn … ДПn … Д Тn+1– Дn+1, где

n-й цикл

ДТ  – меновая ценность приобретаемой и реализуемой товарной продукции;

ДП  – меновая ценность  средств производства и рабочей силы.

Подводя итог сказанному о воспроизводственной концепции, хочу обратить ваше внимание на то, что финансы в данном случае тоже трактовались как отношения.  А точнее – как система из двух типов денежных отношений:

1) «опосредственные»;

2) распределительные (в подлинном экономическом смысле этого слова).

Сциалистические финансы по версии А.М. Александрова – «это система денежных отношений опосредствующих кругооборот производственных фондов в народном хозяйстве на расширенной основе и обеспечивающих образование и использование различных фондов для удовлетворения разнообразных потребностей социалистического общества» [А.М. Александров. Финансы социализма. – М.: Финансы, 1965, С. 27-28].

Если взять предметную область финансов по версии воспроизводственной концепции и спроецировать её на рыночную модель экономики, то получится вот такое равенство:

 

[ФИНАНСЫ АЛЕКСАНДРОВА] = [РUBLIC FINANCE] + [СORPORATE FINANCE], где

[СORPORATE FINANCE] = [ФИНАНСЫ ПРЕДПРИЯТИЙ БИРМАНА] + [«ИЗЮМ» АЛЕКСАНДРОВА].

 

§ 1.3.3. КОНЦЕПЦИЯ Э.А. ВОЗНЕСЕНСКОГО

(правовая концепция советских финансов).

Автором этой концепции является Эрнест Алексеевич Вознесенский – известный советский финансовый теоретик, принадлежащий к Ленинградской научной школе. К его современным последователям можно отнести М.В. Романовского и В.В. Иванова (см.: Финансы и кредит: Учебник/ Под ред. проф. М.В. Романовского, проф. Г.Н. Белоглазовой. М.: Высшее образование, 2006. – С.21-27;  Финансы: учебник/ С.А. Белозеров и др. – 3-е изд. – М.: Проспект, 2010. ­– С. 11-20.). В основе правовой концепции лежит одно из отличий между общественными финансами и финансами частного сектора.

Как я уже говорил выше, термин «финансы» в результате метонимии перекочевал из общественного сектора экономики в частный и занял там прочные позиции. Обусловлено это было внешним сходством денежных отношений в общественном и частном секторах экономики. Для того, чтобы как-то отличать частные финансы от общественных (пиджак от рубашки), многие западные финансовые теоретики в своих публикациях проводили анализ отношений в обоих секторах экономики и пытались идентифицировать различия между ними. Я не буду сейчас перечислять все отличия, поскольку абсолютное большинство из них, ИМХО, не носят принципиального характера. Приведу лишь два, упоминаемых практически всеми авторами.

Первый (он же – главный) отличительный признак: у общественных и частных финансов разные целевые функции. Главная цель частного сектора – прибыль (Д<Д’). Цель общественного – распределение и перераспределение общественных благ.

Другой отличительный признак не только является вторым по частоте упоминания в западной литературе, но и лежит в основе правовой концепции советских финансов. Чтобы пояснить его суть, приведу цитату из книги К.Шоупа, известного американского теоретика в области общественных финансов: «Главное различие между системами распределения правительства и семьи, церкви, или другого некоммерческого учреждения заключается в степени беспристрастности правил, по которым правительство распределяет свои услуги и распределяет бремя покрытия расходов … Беспристрастность означает, что (1) данный свод правил, например, налоговое право, установлен декретом, … и (2) правила, поддержаны санкциями (штрафами или тюремными сроками), одинаково применимыми ко всем нарушителям закона, кем бы они ни были. … В отличие от этого режима, семья распределяет среди своих членов товары, потребляемые в домохозяйстве по неофициальным и часто меняющимся критериям» [Shoup C. Public finance. – New Jersey: Transaction Publishers, 1969. С 4].

Как бы в унисон своему западному коллеге Э.А. Вознесенский писал:

«1) Финансовые отношения, в том числе налоги, суть стоимостные (денежные); 2) Лишь те денежные отношения финансовые, которые образуют их систему, регламентированную государством» [Дискуссионные вопросы теории социалистических финансов». – Издательство ЛГУ, 1969. – С. 155-156]. «…финансы социалистических государств представляют собой систему денежных отношений, имеющих императивную форму» [Вознесенский Э.А. Финансы как стоимостная категория. – М.: Финансы и статистика, 1985. – С. 91].

Как видно из приведенных цитат, Э.А. Вознесенский  тоже трактовал финансы как денежные отношения. Но финансовыми он считал не все денежные отношения, а только те, которые жестко регламентировались нормами действующего законодательства. А поскольку жесткой императивной регламентации в СССР подвергалась не только сфера распределения общественных благ, как это было в странах с рыночной экономикой, но и сфера общественного производства вместе с общественной непроизводственной сферой, то финансы социалистического государства по версии Э.А. Вознесенского охватили почти всю предметную область денежных отношений.

Исключение составила только та часть денежных отношений, которую западная научная школа относила к понятию «личные финансы»: «Расходы, осуществляемые за счет личных доходов членов социалистического общества, не носят императивной формы (отношения, опосредствованные Д-Т и Т-Д), а потому не входят в сферу финансов, за исключением, естественно, уплаты налогов, страховых платежей, возврата ссуд и др.» [Вознесенский Э.А. Финансы как стоимостная категория. – М.: Финансы и статистика, 1985. С. 123].

Согласно концепции Э.А. Вознесенского у финансов было три функции [Вознесенский Э.А. Финансы как стоимостная категория. – М.: Финансы и статистика, 1985. С. 119]:

1.     Формирование денежных фондов (доходов);

2.     Использование денежных фондов (доходов);

3.     Контрольная.

________________________________________

ИТОГО по советским финансам

Обобщив результаты исследований советской и зарубежной специальной литературы, я пришел к такому выводу: все научные изыскания советских финансовых теоретиков можно охарактеризовать как попытки адаптации классической теории распределения общественных благ к реалиям советской экономической модели, главная особенность которой состояла в тотальной общественной собственности на средства производства. А параллельное существование трех научных концепций советских финансов было обусловлено разными точками зрения их авторов на то, в какой мере следует причислять к общественным финансам две другие предметные области финансовой науки – финансы предприятий и финансы домашних хозяйств.

Московская и Ленинградская теоретические финансовые школы представляли собой, на мой взгляд, высочайший уровень онтологической скрупулёзности, благодаря которой советские ученые «разложили на атомы» всю систему денежных отношений и создали мощный методологический фундамент, на котором мне удалось выстроить нечто своё. Не претендуя на истину в последней инстанции, позволю себе утверждать, что содеянное мною в области онтологии финансов не лишено определенной логики и здравого смысла (см. ниже).

___________________________________________________________

_______________________________

.

§ 1.3.4.  КОНЦЕПЦИЯ ФИНАНСОВ «ОТ ПЕТРОВИЧА»

В науке можно выделить три основных подхода к формулированию дефиниций:

1) дескриптивный (описательный);

2) атрибутивный;

3) сущностный.

§ 1.3.4.1 Дескриптивный подход.

В данном случае исследователи концентрируются на описании внешней (формальной) стороны предмета. Дескриптивные определения похожи на песню акына: «Что вижу, про то и пою». Применительно к финансам данный подход сложился исторически, как результат наблюдения за процессами, связанными с ресурсным обеспечением. Сперва – государства (государя), а потом и частного сектора.

Дескриптивные определения бывают довольно многословны, когда их авторы стараются включить туда как можно больше морфологических признаков явления, которое они описывают (см., например, определения К. Рау и И. Озерова). Иногда определения бывают коротки. В таких случаях автор как бы говорит читателю: «Я тут пару штрихов обозначил, а остальное ты сам додумай». Короткие дескриптивные определения, как правило, отличаются отсутствием конкретики (см., ниже, дефиниции №1 и №6).

Результаты моих научных исследований позволяют утверждать, что дескриптивный подход к формулированию определений финансов характерен для западной литературы. Ниже я привел несколько примеров.

1. Общественные финансы: «наука, которая изучает деятельность государства, заключающуюся в получении и использовании материальных средств, необходимых для выполнения надлежащих функций» [Plehn Carl.C. Introduction On Public Finance. – London: Macmillan&Co, 1909. C.1].

2. «Общественные финансы являются одним из тех предметов, которые лежат на границе между экономикой и политикой. Это касается доходов и расходов органов государственной власти с корректировкой одного к другому.<…> В современных цивилизованных обществах доходы и расходы органов государственной власти почти исключительно состоят из денежных поступлений» [Dalton H. Principles of Public Finance. – London: Macmilan&Co, 1922, С. 3-4].

3. «Финансы представляют собой отрасль бизнеса, которая имеет дело с получением и расходованием фондов, необходимых для оснащения и управления предприятием. … Что такое фонды? Как их получить? Как ими управлять? Ответы на три эти вопроса покрывают всю область финансов» [Cleveland F.A. Funds andTheir Uses. – N.Y. Appleton&Co, 1902., С. 7-8]. 

4. «Корпоративные финансы связаны с эффективным и результативным управленим финансами организации для достижения целей этой организации. Это включает в себя планирование и контроль за предоставлением ресурсов (там, откуда они привлекаются), распределение ресурсов (там, где они развернуты), окончательный контроль над ресурсами (эффективно ли они используются или нет).<…> Две ключевых концепции корпоративных финансов, которые имеют важнейшее значение в принятии решений, это соотношение между риском и доходностью, а также стоимость денег во времени» [Watson D. Head A. Corporatefinance: principles and practice. –  Edinburgh: Pearson Education Ltd - 5th ed. 2010., С.2-3].

5. «Корпоративные финансы – приобретение и распределение фондов или ресурсов корпорации с целью максимизации благосостояния акционеров»[www.britannica.com].

6. «Это брать деньги, чтобы делать деньги» [Spurga R.C. Balance sheet basics: financial management for non-financial managers. – N.Y. Pengium Group, 2004, С.1].

 

§ 1.3.4.2 Атрибутивный подход предполагает нечто большее, чем простое описание происходящего. В данном случае ученые подробнейшим образом анализируют исследуемый предмет, стремясь найти в нем некие наиболее характерные признаки (атрибуты), с помощью которых можно было бы отличить его от всего прочего (например, пиджак от кофты с пуговицами). В частности, атрибутивный подход использован учеными в случае с деньгами: не называя, чем они являются по сути, принято считать, что деньгами является НЕЧТО, выполняющее функции меры ценности, средства обмена, средства накопления. То, что выполняет эти функции, то и деньги. А что есть деньги на самом деле (по сути), не знает никто.

Применительно к финансам, атрибутивный подход характерен для советской научной школы и её последователей. Авторы и сторонники всех трёх советских концепций единодушно признавали один определяющий признак (атрибут) финансов: это отношения, которые носят денежный характер –

а) денежные отношения.

Далее, в зависимости от точки зрения, которой придерживался тот или иной ученый, вводились дополнительные уточняющие признаки (комбинации признаков), определяющие характер (свойства) этих денежных отношений:

б) в связи с формированием и использованием фондов;

в) распределительные;

г) опосредственные;

д) императивные.

То или иное сочетание атрибутов советские ученые трактовали как сущность финансов:

В.П. Дьяченко: а + б + в.

А.М. Александров: а + б + г.

Э.А. Вознесенский: а + д.

§1.3.4.3 Сущностный подход – это создание такого определения, которое было бы способно отразить природу финансов; как говорят философы, – смысл их существования. В свою очередь, смысл существования любой вещи, созданной человеком (а финансы — порождение человека) заключается в её целевом назначении (причине). Под причиной будем понимать совокупность всех обстоятельств, при наличии которых наступает следствие. Принято считать, что цель, ради которой создается та или иная вещь, является причиной этой вещи, а сама вещь – следствием этой причины. Данное философское утверждение базируется на логике взаимосвязи причина-следствие. Получается так, что сущность любой вещи, созданной человеком, заключена в причине её существования. Такая вот логика:

СУЩНОСТЬ = ПРИЧИНА = ЦЕЛЬ.

 Философы утверждают, что ни один предмет не объясняется сам по себе и из самого себя. Сущность вещей определяется только в системе отношений. То есть, там, где вещи принимают свою качест­венную определенность, где проявляется их целевое назначение. Образно говоря, нельзя определить суть напитка, пока не попробуешь его на вкус (пока он не вступит в отношения с вашим языком).

Возьмем, к примеру, коньяк и виски. По внешнему виду (форме) напитки совершенно одинаковы, Они даже изготавливаются по сходной технологии. А по сути – разные. Определить их сущность можно только в процессе отношений с человеком: нюхаем, пробуем на вкус. Таким образом, сущность напитков проявляется в процессе их отношений с человеком. Значит ли это, что сущность коньяка и виски заключается в отношениях с вашим языком? Нет, конечно! Ведь если бы сущность напитков заключалась в подобных отношениях, то разницы между коньяком и виски не было бы никакой, поскольку процесс употребления обоих напитков выглядит абсолютно ОДИНАКОВО. На самом деле, в отношениях с человеком сущность напитков только проявляется. А в чем тогда их сущность заключается?

Допустим, философы правы и сущность напитков заключается в причине (цели) их существования. В чем тогда причина (она же – сущность, она же – цель) существования коньяка? В том, чтобы вы могли захмелеть? Но захмелеть можно и от виски, а быстрее всего – от чистого спирта. Как по мне, сущность (она же – причина существования) коньяка заключается в том, чтобы человек мог получить удовольствие в результате отношений именно с ЭТИМ волшебным напитком. Другими словами, сущность коньяка состоит не в  физиологических отношениях человека с коньяком, а в специфическом удовольствии, которое может доставить коньяк человеку в результате этих отношений. Чувствуете разницу? Короче, если вы не получаете удовольствия от хорошего коньяка, пейте шмурдяк. Дешевле будет.

Перейдем теперь от спиртного к финансам. Возьмем для начала [РUBLIC FINANCE] и [СORPORATE FINANCE]. Какие от них «удовольствия»? Говоря философским языком, в чем причины (цели) существования этих абсолютно идентичных по внешнему виду денежных отношений?  Идентичных до такой степени, что вторые получили свое название в честь первых (помним о метонимии!). Из предыдущего материала вы уже знаете, что в денежных отношениях [РUBLIC FINANCE] «удовольствием» является распределение общественных благ, а в [СORPORATE FINANCE]  – прибыль.

Правомерность утверждения о том, что сущность финансов частного сектора заключается в прибыли на первый взгляд не вполне очевидна. Я, конечно, могу сослаться на авторитет западных ученых (см. статью) в данном вопросе, но не буду этого делать, а постараюсь подвести логическую базу.

Начнем «от печки». 1. Исторически сложилось так, что в первоначальном научном понимании финансами назвали процесс распределения общественных благ. 2. Данный процесс, как правило, проявляется в денежных отношениях по формированию и использованию общественных фондов. 3. Вы уже знаете, что в результате метонимии финансами стали называть похожие отношения по формированию и использованию приватных фондов.

Внимание, вопрос: какова конечная цель экономических отношений в бизнесе? Любой экономист ответит вам на него однозначно – прибыль. В свою очередь, денежные бизнес-отношения – неотъемлемая составная часть экономических отношений. Следовательно, цель денежных отношений в бизнесе – тоже прибыль. Что и требовалось доказать.

А какое «удовольствие» от денежных отношений, именуемых [РERSONAL FINANCE]? Мне кажется, ответу на этот вопрос следовало бы посвятить отдельное научное исследование. А сейчас скажу первое, что лежит на поверхности: а) распределение индивидуальных благ;  б) прибыль. То есть, у личных финансов две цели.

Почему две? На сей счет моя логика довольно проста и вытекает она из такого вопроса: посредством каких денежных отношений происходит формирование и использование фондов домохозяйств?

Основной источник финансирования большинства домохозяйств – зарплата. А что такое зарплата? Это обмен (Т-Д): люди продают свой индивидуальный труд, взамен получают деньги. Куда большинство людей использует заработанные деньги? На покупку предметов потребления. Т.е. — обмен  (Т-Д). Вы уже знаете, что индивидуальный обмен — это метод распределения индивидуальных благ. Таким образом, я пришел к выводу, что целевая функция денежных отношений (финансов) домохозяйств – распределение индивидуальных благ.

Еще одним источником формирования фондов физических лиц является индивидуальная предпринимательская деятельность (производство и торговое посредничество). И, наконец, – доходы от операций с капиталом (дивиденды, проценты по долговым обязательствам). Во всех перечисленных случаях целью денежных отношений является извлечение прибыли на вложенный капитал.

Вот, собственно, и вся логика.

Напомню, предметная область финансов состоит из трёх сегментов:

[FINANCE] = [РUBLIC FINANCE] + [СORPORATE FINANCE] + [РERSONAL FINANCE]

Мы уже знаем, что каждый из сегментов имеет свою сущность (целевое назначение). Более того, мы знаем о метонимии. Правомерно ли в таком случае говорить о какой-либо общей сущности [FINANCE], если это три разных по сути процесса, один из которых называется финансами в прямом смысле, а два других – в переносном?  У меня есть два варианта ответа на этот вопрос:

1. Если честно – нет.

2. Если очень хочется – можно.

§1.3.4.3.1 Почему – нет.

Согласно теории распределения общественных благ принято считать, что исторически сложившейся причиной существования общественных финансов является необходимость распределения общественных благ. Таким образом, правомерно утверждение о том, что сущность общественных финансов заключается в распределении общественных благ. Следите за логикой: если общественные финансы есть распределение общественных благ, то любые отношения по  формированию и использованию общественных фондов, целью (причиной) которых является распределение общественных благ – суть общественные финансы. Я специально выделил слово «любые», потому что советская финансовая школа условилась считать финансами только денежные отношения. Натуральные отношения не было принято считать финансами (см. выше).

А теперь, внимание, вопрос: если натуральные отношения входят в предметную область общественных финансов (следовательно – в предметную область финансов в целом), то можно ли после этого говорить о финансах, как исключительно о денежных отношениях? Не знаю, как на ваш взгляд, а на мой – нет, нельзя! Безвозмездные общественнополезные работы (волонтерство)  денежными отношениями не назовёшь. К чему я все это говорю? К тому, что искать общую сущность у волонтёрства и купли-продажи акций на фондовой бирже, на мой взгляд, – бесполезное занятие. Вот поэтому я и говорю, что НЕ ЗНАЮ чем являются финансы по сути.

§1.3.4.3.2. Почему можно, если очень хочется.

Чтобы стало можно, надо закрыть глаза на некоторые неудобные «мелочи». В науке подобные вещи встречаются довольно часто. Например, в физике есть две фундаментальных теории – теория относительности и квантовая механика. Они прекрасно сосуществуют и довольно неплохо описывают всё происходящее в окружающем нас материальном мире. Но есть одна заковырка: в сингулярности теории противоречат друг другу и «не работают». Но если на этот нюанс не обращать внимания, то всё выглядит довольно стройно и красиво. Вот и мы сейчас, применительно к теории финансов, тоже выведем за рамки рассуждений парочку неудобных нюансов:

1. Сделаем вид, что натуральных отношений в процессе формирования общественных фондов не существует. Тем более, что практически у всех жителей планеты Земля слово «финансы» однозначно ассоциируется только с деньгами (меновой ценностью).

2. Будем считать, что ничего не знаем о метонимии и денежные отношения в частном секторе экономики называют финансами в прямом смысле слова.

Для того, чтобы вам было легче понять логику дальнейших рассуждений, я перечислю все известные мне типы денежных отношений (см., также, статью 3) и, для наглядности приведу три примера.

1-й тип отношений: отношения людей по  поводу вещей.

Данный тип отношений предполагает наличие не менее двух субъектов отношений и, как минимум, одного объекта. В качестве субъектов отношений выступают физические и юридические лица (в т.ч. и органы власти). Объектом отношений является меновая ценность: а) в форме денег; б) в форме ценных бумаг (акции, облигации, деривативы); в) в форме товаров и услуг.

1а-1) одностороннее движение меновой ценности в форме денег (объект – деньги):

- уплата налогов;

- уплата денег по факту вымогательства (рэкет);

- межбюджетные трансферты;

- дарение денег;

- передача денег по наследству;

- уплата финансовых санкций (штрафы, пени, неустойки);

1а-2) двухстороннее движение меновой ценности в форме денег (объект отношений — деньги):

- кредитование;

- прямое инвестирование;

- страхование;

- азартные игры на деньги;

- обмен валют (конвертация).

Отношения типа «1а-1» и «1-а-2» представляют собой те самые «денежно-денежные», о которых я говорил в первой главе. Меновая ценность здесь выступает, так сказать, в «чистом виде». Именно этот тип денежных отношений я и предлагаю называть финансовыми. Финансовыми отношениями, на мой взгляд, вполне правомерно называть и операции с ценными бумагами (). Собственно говоря, их и так во всём мире называют финансовыми. Объяснение тому простое. Сама по себе ценная бумага стоит не больше денежной купюры. Как и деньги, большинство ценных бумаг эмитируется в безналичной форме. Практически, это те же деньги, только обеспечиваются они не государством, а частным предприятием-эмитентом. А если учесть, что государственные облигации обеспечиваются всеми активами государства-эмитента, то разница между такими бумагами и деньгами вообще почти стирается.

) операции с ценными бумагами (здесь два объекта отношений – деньги и ценные бумаги):

- портфельные инвестиции;

- портфельное кредитование.

) с двухсторонним движением ценностей (два объекта отношений):

- товарно-денежный обмен (Т-Д): в одну сторону движется меновая ценность в форме денег, навстречу – в форме товара или услуги;

- бартерный обмен (Т-Т); данный вид транзакций можно рассматривать с точки зрения финансов только в том случае, если для каждого из обмениваемых товаров назначена меновая ценность, выраженная в денежных единицах.

2-й тип отношений: отношения людей к вещам.

Это отношения типа один субъект – один объект. В качестве субъекта может быть чиновник министерства финансов, бухгалтер предприятия, частный предприниматель, домохозяйка etс. Объектом отношений является меновая ценность в форме а)денег и б)товаров.

2-а.

- движение по финансовым счетам выручки предприятия (домохозяйства) от реализации товаров и услуг;

- движение средств по финансовым счетам государственного (местного) бюджета;

2-б.

- движение по финансовым (бухгалтерским) счетам меновой ценности товаров, основных и оборотных фондов предприятия.

3-й тип отношений: отношение меновой ценности к себе самой.

Думаю, что это самый сложный для понимания тип движения меновой ценности. Почему? Судите сами.

Пример 1. Самый простой. У вас есть стартовый капитал в размере 1 млн. грн. Вы решили его приумножить. Купили на эти деньги вагон мармелада, а потом продали его за 2 млн. грн. Что произошло в результате? В результате отношений Д-Т-Д’ произошло целенаправленное движение меновой ценности вашего капитала в сторону увеличения (в два раза).

Пример 2. Вчера вы купили на бирже 100 акций предприятия N по 50 грн. за штуку. Записали себе на баланс 5000 грн. Сегодня утром прошел слух, что предприятие, акции которого вы купили, заключило выгодный контракт, резко увеличивающий объемы продаж. К обеду, на волне слухов, акции подорожали до 100 грн. за штуку. Вау!, вы стали богаче в два раза, не делая ничего! А что произошло? Теоретически, вы стали богаче в результате того, что на бирже начался ажиотажный спрос на ваши акции. Сами вы в отношения купли-продажи не вступали, а стали богаче (как бы) за счет того, что совершенно посторонние люди скупали на бирже такие же бумаги. То есть, движение меновой ценности ваших акций обеспечили денежные отношения совершенно чужих людей по поводу аналогичных вещей! Другими словами, изменение меновой ценности вещей (акций) по отношению к самим себе может быть производной от отношений людей по поводу вещей.  Дошло? Если не дошло, перечитайте еще раз. Я предупреждал, что это самый сложный и слабо предсказуемый тип движения.

Пример 3. Перебирая старый хлам на чердаке бабушкиного дома, вы наткнулись на странную картину с изображением геометрических фигур и хотели, было, её сжечь вместе с прочими ненужными вещами. Но занеся руку с картиной над костром вы передумали и решили показать её своему приятелю-искусствоведу. Тот сказал, что это, скорее всего, подлинник ранее неизвестной картины Малевича. Провели экспертизу. Таки да, Малевич!

Не будучи тонким ценителем супрематизма (иными словами, картина не представляет для вас ни какой потребительной ценности), вы решили картину продать, обратившись к услугам известного аукционного дома «Sotheby’s», а на вырученные деньги открыть собственный свечной заводик. Сотрудники аукционного дома оценили картину в 30 млн. долларов и выставили на продажу. В ходе торгов стоимость картины подскочила до 60 млн. долларов и, была куплена каким-то господином из Китая, пожелавшим остаться неизвестным. Заплатив комиссионные посреднику и налоги государству, вы получили 40 млн. долларов стартового капитала.

Вопрос: что произошло в ходе аукциона? Произошел акт распределения индивидуального блага в виде картины Малевича, посредством транзакции товарно-денежного обмена по приемлемой для покупателя цене. А что произошло перед этим? Произошел торг, в процессе которого изменялось отношение покупателей к меновой ценности картины (людей к вещам). Заметьте, с картиной в это время ничего не происходило, а меновая ценность её поменялась. Т.е., движение меновой ценности вещей по отношению к самой себе может быть производной величиной от обычного диалога между людьми, в процессе которого меняется их отношение к вещам! Такая вот загадочная штука, эта меновая ценность. Лично я уверен, что меновая ценность вещей – всего лишь иллюзия, рождаемая нашим мозгом.

Деньги – порождение человека, денежные отношения – тоже; меновая ценность вещей – плод наших иллюзий. Она, как мне кажется, придумана для того, чтобы в процессе производства и потребления благ создать у человека устойчивую иллюзию, что он съедает не больше, чем производит. В пртивном случае в вашем финансовом отчете будет не прибыль, а убыток. Именно так человек в своём сознании реализует закон сохранения энергии. На этом основании я сделал вывод, что финансы – категория субъективная.

Итак. Мы условились, что финансы – это денежные отношения. Найти сущность финансов в целом ­– значит найти некую общую цель (причину) всех перечисленных выше денежных отношений. Предположим, что такая суперцель существует. Это будет означать, что три сферы финансов ([РUBLIC FINANCE] + [СORPORATE FINANCE] + [РERSONALFINANCE]) являются составными частями некоего системного конгломерата ([FINANCE]), сущность которого состоит в некой всеобщей цели (причине). Что это за суперцель (свехпричина) такая?

Отвечая на этот вопрос в статье «Финансы как целенаправленное движение меновой стоимости {читай — ценности} капитала», я пришел к выводу, что всеобщая цель всех денежных отношений – прибыль. Для корпоративных финансов данная цель очевидна, для домохозяйств – тоже. А вот для общественных финансов подобной очевидности не наблюдается (помним, что суть [РUBLIC FINANCE] – распределение общественных благ). Поэтому я сделаю небольшое пояснение.

Относительно трактовки смысла категории «капитал» будем придерживаться классической точки зрения: капиталом являются любые материальные и нематериальные ресурсы, из которых человек предполагает извлечь прибыль. А можно ли в таком случае считать бюджетные (общественные) ресурсы капиталом? Все зависит от того, как на них посмотреть.

Возьмем для примера госбюджет. Он является источником общественных благ. А источник этот пополняется за счет отторжения части капитала из сферы производства. Т.е., фактически, общественные фонды – это отторгнутая на общественные нужды часть капитала предприятий и физических лиц. Кроме того, общественные блага, распределяемые и перераспределяемые через бюджеты всех уровней, так или иначе способствуют получению прибыли в частном секторе.

Совершенно аналогичным образом можно смотреть и на ресурсы общественных организаций. На первый взгляд – это неприбыльные субъекты финансовых отношений. Их даже от налога на прибыль по этой причине освободили. В то же время, ни для кого не секрет, что многие общественные организации и благотворительные фонды используются в различных схемах налоговой оптимизации. Публичная благотворительность ­есть ни что иное, как завуалированные PR-расходы, рассчитанные на увеличение гудвила и, в конечном итоге, – прибыли тех компаний и лиц, которые финансируют благотворительные проекты.

Подлинная благотворительность делается тайно. «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного» (Евангелие от Матфея)

Даже если неприбыльная общественная организация не участвует в налоговой оптимизаци и увеличении гудвила, то она, как и госбюджет, способствует получению прибыли в частном секторе.

Из приведенных примеров видно, что общественные финансы – неотъемлемая составная часть экономической системы, целью которой является постоянное повышение благосостояния её составных элементов (движение из состояния Д в состояние Д’). Вот и выходит, что общественные финансы тоже «работают на прибыль». Такая вот у меня была логика в 2010-м году. Она исходила из такой гипотезы: человек живёт, чтобы работать.

Сейчас я не могу сказать, что моя точка зрения образца 2010 года как-то принципиально видоизменилась. Мне кажется, она вполне имеет право на существование. Просто теперь я предлагаю посмотреть на финансы под несколько иным углом зрения: человек живёт, чтобы есть. Чтобы лучше почувствовать логику дальнейших рассуждений, попробуйте для себя ответить на пару вопросов. Человек работает, чтобы есть, или ест, чтобы работать? Мы работаем и едим, чтобы жить, или живем, чтобы работать и есть?

Существует такое мнение: экономику человечество придумало для того, чтобы оптимизировать наше физическое бытие (как биологического вида). Если посмотреть на экономику, как на систему отношений, состоящую из трёх сегментов (производство, распределение, потребление (см. рис. 1)), то становится видно, что она существует ради потребления. И чем больше мы потребим благ по пути из роддома на кладбище, тем для экономики лучше. Выражаясь научным языком, конечной целью всех экономических отношений является потребление: производство существует для потребления; распределение существует для того, чтобы обеспечить трансферт благ из сферы производства в сферу потребления.  Вот и выходит, что суперцель экономики в целом (как системы отношений) – ПОТРЕБЛЕНИЕ БЛАГ.

Если конечной целью всех экономических отношений является потребление, следовательно, цель всех денежных отношений ­– тоже потребление. Ведь любые денежные отношения ­– неотъемлемая составная часть экономических отношений. Следовательно, у [РUBLIC FINANCE] + [СORPORATE FINANCE] + [РERSONAL FINANCE] помимо локальных целей (распределение благ и прибыль) есть глобальная системная цель, объединяющая их в единую ­– потребление.

Таким образом, в денежных отношениях мы всегда имеем дело с дуализмом целей. Чтобы отразить данный факт в определении финансов, я ввёл термин «целенаправленность». Его использование в определении финансов, с одной стороны, отражает факт наличия причины (сущности) у всех типов денежных отношений, а с другой ­­– не конкретизирует эту причину, поскольку она дуальна.  Единственное, что, на мой взгляд, можно утверждать уверенно: все денежные отношения носят целенаправленный характер. В результате этих отношений происходит целенаправленное движение меновой ценности в форме денег и/или товаров.

Обратите внимание на фразу: «в результате отношений происходит целенаправленное движение». Судя по ней, движение меновой ценности является следствием, а причиной движения являются отношения (людей по поводу…). Это выглядит именно так, если смотреть на процесс со стороны. А теперь поставьте себя на место директора фирмы. Вы – тот человек, который вступает в денежные отношения ради получения прибыли. Т.е. прибыль – мотивирующая причина ваших отношений и, соответственно, ­– движения.

Согласно Аристотелю, движение – это процесс осуществления возможного в действительности. «Возможное» есть «потенциальное» (от латинского pot-esse — быть возможным), а «действительное» – от латинского actus – «действие». Возможность – предпосылка возникновения того или иного явления, его потенциальное (воображаемое) существование. Действительность – это реализованная возможность. Возможность и действительность – две последовательные ступени СТАНОВЛЕНИЯ. Некоторые философы считают, что становление – это процесс, происходящий во времени, а БЫТИЕ — вне времени. Что такое время, не знает никто. Может быть вы знаете?:)

Внимание, читаем абзац максимально вдумчиво! В нашем случае, возможное – это прибыль, которую вы хотите получить (она же – причина отношений). Давайте понаблюдаем за последовательностью событий: а) причина в виде перспективы получения прибыли побуждает вас вступить в отношения; далее  б) отношения вызывают движение меновой ценности; далее → в) движение ведет вас от возможности получения прибыли к её действительному получению. Нет отношений – нет движения, нет движения – нет прибыли. Таким образом, получается, что, отношения являются причиной движения, а движение - причиной прибыли. Следовательно, отношения - причина прибыли. Но позвольте, я только что утверждал, что прибыль, является причиной отношений. Более того, в отношения вы вступаете, чтобы инициировать процесс движения. Т.е. выходит так, что движение является причиной отношений, а не наоборот? Достаточно ли я вас запутал?

Что появилось раньше, курица или яйцо?

Вечный философский вопрос. Я не случайно его задал, дабы подчеркнуть неоднозначность взаимосвязи между причиной и следствием. Как утверждают философы, причинность нельзя рассматривать только как однонаправленное действие со стороны причины на следствие, поскольку следствие так или иначе воздействует на производящую его причину. Развёрнутое во времени взаимодействие при­чины и следствия называют принципом обратной связи. Он дей­ствует во всех системах, где происходит целенаправленное движение. Экономическая система – не исключение. Без обратной связи, коррек­тирующей отношения «причина-следствие», невозможно осознанное целенаправленное движение системы из состояния Д в состояние Д’. Взаимодействие причины и следствия в экономической системе посредством обратной связи есть ни что иное, как ПРОЦЕСС УПРАВЛЕНИЯ, который приводит к тому, что следствие само становится причиной по отношению к породившей его причине. Причина и следствие, таким образом, периодически меняются местами, сохраняя неизменным одно: направление движения системы к намеченной цели (Д’).

Я надеюсь, что из сказанного выше вы уже поняли, что осознанное целенаправленное движение любого объекта предполагает управление этим объектом. Два процесса (управление и движение) до такой степени переплетены посредством обратной связи, что в сознании человека воспринимаются как нечто единое и неделимое.  Думаю, что именно по этой причине в современной западной литературе «термины финансовый менеджмент, управленческие финансы, корпоративные финансы и бизнес финансы практически эквивалентны и являются взаимозаменяемыми» [BhalaV.K. Financial Management and Policy. 5-th ed. – New Delhi: Anmol Publications, 2006., - C. 5]. Если вы еще раз внимательно прочтете определение К. Рау, приведенное в начале этой главы, то наверняка заметите, что понятия «финансы» и «финансовое управление» там тоже отождествлены.

На самом деле, я бы не стал отождествлять целенаправленное движение и управление этим движением. Поясню свою точку зрения на простом примере: вы управляете автомобилем, едете из города на дачу.  Объект управления – автомобиль, цель – дача. Ваш автомобиль совершает целенаправленное движение, но не сам по себе: вы смотрите на дорогу, крутите руками баранку в нужные стороны, давите ногами на педали, слушаете советы пассажиров, про то, как надо ехать… Управляете, одним словом. Можно ли сказать, что ваши действия и действия вашего автомобиля – одно и то же?  Нет. Ваши действия и движение автомобиля являются взаимосвязанными и взаимообусловленными, но РАЗНЫМИ процессами. То же самое и с финансами: меновая ценность (объект управления) движется туда, куда вам надо, а вы (субъект) управляете этим движением, находясь в отношениях с объектом, который совершает движение.

Вот я и подвел вас к тому, чтобы на пальцах объяснить разницу между своей точкой зрения на финансы и точкой зрения советских ученых. Они предлагали рассматривать финансы как денежные отношения. Субъектом этих отношений является человек. Объектом – меновая ценность в двух ипостасях (вещи и свойства).

Напомню, В.П. Дьяченко сотоварищи считали, что объектом финансов является только меновая ценность в виде денег (т.е. признавали только одну ипостась), а А.М. Александров предложил рассматривать обе ипостаси меновой ценности. По версии советских ученых финансы – это отношения субъект-объект (водитель-автомобиль).

Что предлагаю я? Образно говоря, я предлагаю движение автомобиля по дороге рассматривать отдельно от телодвижений водителя. А именно: целенаправленное движение меновой ценности рассматривать отдельно от управления этим движением. В соответствии с моей точкой зрения, финансы – это целенаправленное движение меновой ценности (см. выше о трёх типах движения). А управление этим движением – совсем иной процесс, имя которому, – финансовый менеджмент. Как говорят в народе, я отделил котлеты от мух. Вот, собственно, и вся разница.

Что даёт такой взгляд на финансы? Как минимум, возможность математического описания процесса и, построения математических моделей. А значит – возможность прогнозирования. По утверждению многих мыслителей, наука для этого и существует. Если финансы рассматривать отдельно от финансового менеджмента, то их можно легко формализовать, описав простым уравнением движения. Вот так выглядят финансы с моей точки зрения:

F = ΔVe/ΔT, где

F – финансы;

Ve – меновая ценность (Value exchange);

T – время.

Вербально: финансы — это целенаправленное движение меновой ценности.

Правда, в эту формулу не вписывается служба в армии по призыву в мирное время и принудительные общественные работы. Не вписываются и бесплатные добровольные общественные работы (волонтёрство), а так же общественная нагрузка в качестве присяжного заседателя. Ну что ж, у каждой точки зрения свои недостатки.:) Может быть, вам удастся предложить нечто более конструктивное. Но не забывайте, что дрова для вашего костра уже нарублены. А я больше ничего предлагать не хочу. Мне надоело гореть на кострах инквизиторов-дилетантов.

«Умножающий знания, умножает печаль».

Харьков,
6 мая 2014 года

P.S.

1) Если трактовать финансы так, как предлагаю я, то фраза «финансовые отношения» уже не воспринимается как «масляное масло».